5Т-13. Tyl!Тсуна/Tyl!Гокудера.AU. Савада - босс Вонголы, Гокудера - слепой, но очень талантливый пианист, играющий в небольшом ресторане, куда по случайности заглянул Тсуна. Постоянные визиты с целью послушать музыку и завести разговор со строптивым пианистом.
Комментарии
Первая часть. Не надо поднимать исполнение. Выкладываю, лишь для того, чтобы понять стоит ли продолжать.
Серебристый изгиб столового ножа, заманчиво сверкая, подначивал поймать в нём своё искривлённое отражение, размытые облики других людей, интерьера, чего угодно, лишь бы вновь не возвращаться к неприятной беседе.
Витиеватыми фразами и сказочными обещаниями Тсуна насытился ещё во время предыдущих встреч с доном Карлосом. От былой заинтересованности осталась лишь лёгкая неприязнь, граничащая с отвращением.
Тсуна считал себя человеком непредвзятым, но ложь ненавидел всей душой.
Слишком много горя она принесла в его жизнь и в жизнь его семьи, как настоящей, так и названной.
Ложь имела ужасную особенность – стоить кому-то жизни.
И сейчас, слушая словесные излияния грузного итальянца, он представлял лишь медленный отсчёт таймера.
Образ часов, неспешно крутящих вперёд свои стрелки, которым суждено остановиться ровно в тот момент, когда матово-золотистая пуля крупного калибра пробьет стекло, припаркованного у входа Мазерати и, пройдя сквозь редкие волосы на макушке человека сидящего напротив, навсегда заставит его замолчать.
Гадкое чувство причастности к убийству – это та цена, которую Тсуна безропотно заплатил, помимо пачки хрустящих купюр.
Словно травля крыс в собственном погребе - сжал зубы и сделал, списав на амнезию, забытое правило того, что они «живые».
«Ты и семья – первое и главное»
Проведя неделю в пустом подвале, ученик слишком хорошо запомнил урок учителя.
Когда ты голодный испуганный мальчишка – тебе уже всё равно.
Ты убиваешь для того, чтобы выжить.
А вот за предвкушение скорой расплаты, Тсуне, пожалуй, было стыдно.
Совесть прогрызла лазейку, и теперь скреблась где-то в области сердца, подсказывая, что правильнее подняться и самому пырнуть Карлоса, как раз, этим заманчиво блестящим ножом. Распороть брюхо жирному ублюдку, не оставляя всё на откуп нанятого киллера.
Впрочем, за эту свою сторону Тсуне тоже было стыдно. Какой бы сладкой и правильной не казалась месть собственными руками – семье требовалось остаться вне причастности. И создание кристального алиби числилось единственной сегодняшней задачей.
- Не желаете что-нибудь заказать – Появившийся из-за спины официант оказался, как нельзя кстати. Тсуна уже давно подумывал о том, что выпить, сейчас действительно не помешает.
- Да, Cerasuolo di Vittoria. – Пролистав все имеющиеся наименования вин, он, не задумываясь, сделал выбор в пользу «отечественного производителя».
- Оно только в бутылках – Пряча глаза за блокнотом, пролепетал молоденький официант. Реакция достойная мальчишки, который лишь недавно заступил на должность, но уже успел наслушаться басней о повседневном контингенте заведения. Нафантазировал, насмотревшись голливудских фильмов, не иначе.
- Я знаю, поэтому и заказываю – Тепло улыбнувшись, Тсуна попытался развеять опасения паренька раз и навсегда.
- Решил напиться, Савада? Неужели, есть причины? – Если Карлосу кто-то когда-нибудь и говорил, что лезть не в свои дела опасно, то это совершенно стерлось из его памяти.
Напоминание о сотрапезнике немного отвлекло Тсуну и он не заметил, как его спутник, неловко развернувшись, смахнул находящуюся на краю стола солонку.
На звук глухого удара незамедлительно сработали рефлексы, заставившие мигом подобраться. Они бесследно прогнали недавнее расслабленное состояние. Слишком много опасностей таил окружающий мир, чтобы дарить право быть беспечным.
- Сейчас же всё уберу и принесу ваш заказ – Официант рысью кинулся в сторону кухни.
По инерции начав пересчёт рассыпавшихся под ногами белых гранул, Тсуна неосознанно перешёл к мыслям о плохих приметах, вера в которые столь рьяно порицалась общественностью, считаясь за глупую и бессмысленную.
Волшебство совпадений порой пугало.
- Раз мы всё обсудили, думаю, мне пора – Карлос, кряхтя, поднялся, усердно вытирая свой испачканный в соусе лоснящийся подбородок, прихваченной со стола салфеткой.
- Буду ждать завтра.
- Обязательно приду – Вынужденная ложь, не являющаяся таковой для человека её сказавшего. Осознание подобного, кислой горечью разлилось во рту. Впрочем, сам Тсуна не солгал, сказав, что будет ждать. Непременно дождется, собрав на столе все нужные к подписанию документы, и терпеливо ответит на вопросы прибывшей полиции, соболезнуя и напрягая весь имеющийся актёрский талант, чтобы правильно сыграть вызубренную роль.
Едва Карлос скрылся в коридоре, ведущем к гардеробу, Тсуна с облегчением откинулся на спинку стула. Пружина, тянувшая на протяжении последних полутора часов, разжалась, позволяя ему свободно вздохнуть. Сидеть за столом с человеком, с жадностью поглощающим свой последний в жизни ужин, оказалось тяжело.
- Синьор, ваш заказ. – Уже знакомый расторопный парнишка в белоснежном фартуке, ловко откупорил бутылку и до половины наполнил находящийся перед Тсуной бокал.
- Извините, я забыл спросить. Может, вы желаете чего-то ещё. У нас прекрасная кухня.
- Нет, это всё. Спасибо. – Ресторан Тсуне приглянулся с первого взгляда, хотя степень запуганности местного персонала смущала и настораживала. Словно в уютных стенах каждый день происходили кровавые драмы, заканчивающиеся порчей имущества и случайными смертями сотрудников. Но будучи в курсе всех событий мира мафии, он в этом сильно сомневался.
Оставался лишь вариант с бурной фантазией и длинными языками, удручающий своей невозможностью полного избавления от праздных сплетников, мучающих себя и других, накручиванием нитей незримого страха перед сильнейшими. Ужаса, мешающего взаимопониманию и миру с народом, который мафия не только пугала, но и защищала.
С досадой отмахнувшись от назойливых мыслей о невыполнимом, Тсуна слегка качнул бокал и лишь убедившись в том, что капли красноватой пленкой неспешно устремились вниз по стенкам, пригубил терпкий напиток.
Объявил войну совести, перерезал пути отступления, забыв дома единственный телефон, для связи с наёмником. Какая жалость. Ему оставалось лишь напиться, для полного усмирения строптивого чувства.
- Ты не можешь больше у нас работать! –
- Какого чёрта? Я справлюсь. Что изменилось?
Похоже, что где-то назревала ссора на трудовой основе. Столь обыденное происшествие, но, тем не менее, смущающее и заинтересовывающее невольных свидетелей, а в данный момент слушателей. Будучи от природы любопытным, Тсуна слегка развернулся в сторону откуда доносились голоса. К его разочарованию, спорящих скрывал плотный бархат занавеса небольшой сцены. И если он правильно рассчитал угол, то они вполне могли находиться и в подсобных помещениях.
- Может, степень твоей дееспособности? - Такому изворотливому человеку, ловко обходящему острые углы, Тсуна бы с удовольствием пожал руку. Человечность враг руководителя, но этот мужчина отлично с ней боролся.
- Говорите прямо, мне не нужна ни жалость, ни сострадание. Но ваше неверие меня выбешивает. Думаете не смогу?
- Дело в том, что ты сможешь. Я не могу выпустить тебя на сцену. Мы не развлекательные представления показываем. Твой нынешний облик просто не уместен в ресторане.
- Ах, я испорчу гостям аппетит своим видом, какая жалость. - Услышав столь едкий, сочащийся ехидством ответ, Тсуна не удержался и, подстёгиваемый, разгорающимся интересом, решил вмешаться. То, что он увидел, проскользнув за тяжёлый занавес, напоминало старые немые комедии: тщедушный менеджер, судя по его хрипам и слипшимся от пота волосам, страдающий отдышкой, пытался оттащить от рояля, упирающегося молодого мужчину, лицо, которого было наполовину замотано свежими больничными бинтами.
- Господа, можно вас прервать? – Появление постороннего, стало неприятной неожиданностью для обоих участников действия. Спорщики синхронно повернулись в сторону «третьего лишнего». Удостоверившись, что его заметили, Тсуна продолжил, – Молодой человек, если не ошибаюсь, пианист? Дело в том, что я обожаю живую музыку и это стало одной из основных причин, побудивших меня выбрать именно этот ресторан. Вовсе необязательно поднимать занавес. Гостей не так много, но приятная ненавязчивая музыка, несомненно, скрасит наш отдых. Вы согласны?
- Извините, тут такое дело. Но наш музыкант абсолютно ничего не видит. Не знаю, получится ли у него сегодня что-нибудь для вас исполнить – Отойдя от первоначального шока, менеджер разжал руки, чем не преминул воспользоваться резвый пианист, рванувший в сторону заветного чёрного рояля. Чёткость и безукоризненность его движений, могли объясняться лишь идеальным знанием рабочего места.
Нехотя оторвав взгляд, от такой восхитительной целеустремлённости, Тсуна вернулся к начатому разговору. – Просто, дайте ему шанс. Я буду с нетерпением ждать.
Менеджер моментально помрачнел, но не найдя веских причин для отказа клиенту, подобострастно кивнул, позволив Тсуне со спокойной душой вернуться обратно за свой столик.
Через пару минут заиграла тихая мелодия. Нежный перелив, затейливого букета успокаивающих звуков. Тсуна прикрыл глаза, впитывая танец белоснежных мягких перьев, подхваченных весенним ветром. Сладким торжеством, несомненная победа, разбавила кромешный деготь его сегодняшнего дня.
Первая часть очень понравилась. Интересно написано. Понравилась атмосфера, которую вы смогли создать.
Красиво всё описано. Даже не знаю, что можно сказать, кроме того, что мне безумно понравилась первая часть исполнения.
мимо проходящий, которого зацепила эта заявка
только смутил последний абзац. чересчур уж он... чересчур х)
Тем более, что вы не до конца исполнили заявку. Это всего лишь вступление.
увы, не он.
читать дальше
Любезный, подобострастный, смиренно отвечающий на вопросы о своей жизни... Даже, если АУ, даже если слепой, неужели настолько жизнь потрепала? Что же с ним делали, чтобы так характер сломать?
Второй автор. Красиво, нежно. Но Гокудеры действительно было мало. Слишком уж он вежливый, он ведь с Тсуной незнаком еще, да и не видит его. Как ему понять с кем он говорит. И его его характер?